Тема экономических санкций в последние месяцы является одной из наиболее обсуждаемых в российских средствах массовой информации наряду (и в связи) с ситуацией в Украине. До сих пор санкции носили односторонний характер в виде ограничений, вводимых в отношении РФ странами Евросоюза и США. На этой неделе Москва объявила об ответных шагах, касающихся запрета на ввоз продовольственных товаров из стран, поддержавших санкции против России. Срок действия соответствующего указа – один год, эскалация напряженности в Украине также не обещает скорой развязки. Все это вместе дает основания предположить, что режимы экономических ограничений в отношениях Россия – ЕС – США сохранятся довольно длительное время.
В конце июля генеральный директор ГК «Росатом» Сергей Кириенко в ходе визита на Ленинградскую АЭС-2 заявил журналистам, что санкции в отношении России пока не влияют на зарубежные контракты госкорпорации. «На сегодняшний день ни один из зарубежных партнеров не отказался от подписанных обязательств. Если же кто-то под политическим давлением будет колебаться, мы найдем себе других партнеров», – ожидаемо оптимистично прокомментировал текущую ситуацию глава «Росатома».
Влиятельная американская консалтинговая компания «Ux Consulting Co.», напротив, полагает, что третий пакет санкций ЕС и США, ограничивающий доступ российским банкам на международные рынки капитала и запрещающий экспорт технологий двойного назначения повлияет на зарубежные контракты «Росатома». Речь идет в первую очередь о долгосрочных контрактах на строительство атомных станций, реализующихся при поддержке российской государственной банковской системы. В качестве примера UxC приводит проект сооружения двух новых энергоблоков на АЭС «Пакш» в Венгрии. Кроме того, по мнению американских экспертов, нельзя сбрасывать со счетов имиджевые потери, связанные с паданием доверия к надежности российских контрагентов в условиях действия уже объявленных и потенциальных санкций.
Повышенное внимание к «Росатому» в контексте санкций объясняется не только масштабностью реализующихся проектов, но и тем фактом, что первопричиной этих ограничений стал политический кризис в Украине, инкриминируемые России западными странами действия по поддержке сопротивления на юго-востоке страны. Более того, еще до введения санкций первый «пограничный конфликт» между Россией и Украиной разгорелся как раз на ядерном направлении.
В январе из-за нестабильной ситуации были приостановлены железнодорожные перевозки ядерных материалов через территорию Украины (о безопасности воздушной транспортировки тогда еще не думали), а в апреле Киев в ускоренном порядке подписал новый контракт с «Westinghouse Electric» на поставку американского ядерного топлива для атомных станций. Одновременно почти полностью затормозился проект сооружения завода по фабрикации ТВС по российской технологии в Кировоградской области.
На момент подписания контракта с «Westinghouse Electric», который, вне всякого сомнения, затрагивает его прямого конкурента, ОАО «ТВЭЛ», с российской стороны звучала обширная критика этого решения, говорилось в том числе и о потенциальной угрозе ядерной безопасности, памятуя об имевших место проблемах с американским топливом на Южно-Украинской АЭС и явно политической подоплеке резкого поворота украинского потребителя в сторону «Westinghouse Electric».
Украинская сторона, в свою очередь, заверила, что кассеты ТВС-WR будут загружены на Южно-Украинской АЭС (предположительно в начале 2015 года) только после полного согласования национальным регулирующим органом предложенных технических решений.
Надо отдать должно благоразумию сторон: после первой бурной реакции на уровне публичных заявлений именно в ядерной сфере Россия и Украина продолжили без лишней огласки рабочее взаимодействие. На это, в частности, указал и С. Кириенко, отметив, что работа с Украиной «идет без сбоев». «Атомные станции Украины продолжают обеспечиваться российским ядерным топливом: мы не допустили ни одного сбоя в поставках, а украинские партнеры – в оплате», – заверил глава «Росатома».
Что касается главного российско-украинского проекта в сфере ЯТЦ – завода по выпуску ядерного топлива, то и по этому направлению работа продолжается (по имеющейся информации очередная встреча представителей ТК «ТВЭЛ и ГК «Ядерное топливо» была запланирована на начало августа), однако ситуация стала намного более сложной чем до эскалации внутриукраинского конфликта, когда основным препятствием к реализации проекта было отсутствие достаточного финансирования с украинской стороны.
Нужно понимать, что в данном случае утверждения об обоюдной выгоде – и даже необходимости –проекта не являются только красивыми заявлениями.
Для России рынок украинского ядерного топлива в количестве 15 энергоблоков – это очень существенный «кусок» экспортного пирога, отказ от которого привел бы к существенным экономическим потерям. Для Украины просто не существует альтернативы российскому ядерному топливу, а производить его на своей территории в качестве совладельца завода выгоднее, чем просто закупать в России. Как бы успешно не развивалась программа диверсификации поставок (читай – внедрения топлива «Westinghouse Electric»), на гипотетическое полное замещение российского топлива американским потребуется не один десяток лет.
Можно предположить, что с учетом данных факторов, защитных положений контрактов на поставку российских ТВС и соглашения о строительстве завода, а также очевидного сегодня «права голоса» в этом вопросе американской стороны дальнейшие переговоры по проекту станут предметом жесткого торга.
Украине необходимо обеспечить устойчивые поставки российского топлива желательно по льготным ценам. Строительство завода по выпуску ТВС также актуально, хотя к прежним финансовым сложностям теперь добавились крайняя степень напряженности в российско-украинских отношениях в целом, уже введенные и возможные новые ограничения против России, явное противодействие стран ЕС и США.
России необходимо гарантировать рынок сбыта своего топлива в Украине, защититься от давления конкурентов, расширять экспансию на рынки топлива для реакторов ВВЭР в странах Восточной Европы в свете растущей конкуренции со стороны «Westinghouse Electric».
«Westinghouse Electric» также заинтересована в выходе на ранее почти закрытый для себя рынок топлива для ВВЭР, используя благоприятную конъюнктуру в Украине. Компания уже заявила о готовности строить собственный завод по производству ядерного топлива в Украине, правда оговорилась, что финансировать этот проект Киев должен самостоятельно.
Резюмируя, можно сказать, что пока санкции против России действительно не коснулись напрямую ядерного экспорта. Однако это ни в коей мере не упрощает ситуацию с поставками российского ядерного топлива и технологий ЯТЦ в Украину. И ее будущее развитие может быть самым непредсказуемым.
Такой же неопределенной видится на сегодня и ситуация со строительством новых ядерных энергоблоков в Украине. Проект достройки 3-го и 4-го блоков Хмельницкой АЭС с реакторами ВВЭР-1000 характеризуется отсутствием какой-либо динамики как минимум с начала года. С другой стороны, если в Украине в ближайшем будущем встанет вопрос о строительстве новых ядерных мощностей, то основным претендентом на поставку технологии, скорее всего, станет «Westinghouse Electric», которая в последнее время активно и небезуспешно продвигает свои реакторы на европейском рынке. Последний пример – подписание акционерного соглашения по проекту строительства нового энергоблока на АЭС «Козлодуй» в Болгарии. В этом контексте санкции против основного конкурента – России, безусловно, на руку американской компании.
С другой стороны, если события в Украине будут развиваться по умеренному сценарию, то при определенной сдержанности сторон, с учетом проявляемого до сих пор благоразумного и прагматичного подхода к взаимодействию в области ядерной энергетики именно это направление может стать точкой восстановления российско-украинских отношений.
Андрей Черкасенко, учредитель Nuclear.Ru
Илья Платонов, главный редактор Nuclear.Ru
Комментарии
Comments can be posted only by authorized users